— Таким эгоистам, как вы, дети не нужны! Именно поэтому Бог вас и не осчастливил!

Когда моя мама узнала, что свекры отправились на дачу во время карантина, она немного позавидовала им. “Ну как им повезло,” — вздохнула она, — “а мы тут сидим в четырех стенах и чахнем!” Но для мамы дача представлялась исключительно как райская роскошь, не учитывая, сколько усилий требуется, чтобы ухаживать за таким участком. Даже несмотря на их возраст и хронические болезни, родители моего мужа неустанно трудились на даче, а мы с мужем поддерживали их, осознавая, как им там тяжело.

У свекрови слабое сердце, а у свекра — проблемы со спиной, однако это не останавливало их в их хозяйственных начинаниях и улучшении территории. Но, увы, они довели себя до изнеможения. В прошлом году они оба ушли из этого мира. Инфаркт у свекра, а свекровь не смогла пережить его утрату из-за больного сердца. Но вернемся к основной теме…

Мне и моему мужу за сорок, но у нас нет детей. Обстоятельства сложились так, что мы не можем стать родителями, и усыновление не входит в наши планы. Мы не считаем себя неполноценными, мы ведем полноценную жизнь. Однако моя мама считает нас эгоистами, не задумываясь, что у нас свои обстоятельства. После смерти родителей квартира мужа стала его, а дача — наша. Все были довольны этим решением. Я не вмешивалась, потому что не имела к этому никакого отношения. Но понимала, что муж принял правильное решение. Нам нужна квартира, а у нас ее нет, только ипотечная, а вот дача у нас появилась. Продавать участок не хотелось, так как свекры вложили в него всю свою душу. Муж договорился с соседом, чтобы он присматривал за дачей. Мы решили оставить наследство и сдали дом в аренду посуточно. Так появился дополнительный доход.

Мои родные не могут успокоиться. Они не понимают, почему мы не помогаем им и живем так, как нам нравится. Они считают, что будущее в детях и что мы должны заботиться о племянниках. Мы сдали дачу на всё лето нашим постоянным клиентам, которые захотели немного отдохнуть на природе. Планов на дачу у нас не было, поэтому это был отличный вариант. Деньги никогда не помешают. После договоренности с жильцами, моя мама начала звонить мне:

— Дай мне ключ от дачи. Мы с внучатами поедем туда на лето. Мы поможем вам ухаживать за участком, ведь он уже зарос!

— Но как вы туда доберетесь без машины? — спросила я, понимая, что племянники сделают там хаос.

Поэтому я отказала маме и объяснила, что мы сдали дачу на лето.

— Так деньги важнее? Откажи им и скажи, что родственники приехали, — раздраженно проговорила мама.

— Нет, мам. Нам нужны деньги, и мы не будем отказывать жильцам. К тому же, они уже заплатили нам предоплату. Вы же не будете платить, но коммуналку нам придется оплачивать.

— Ты хочешь и с родной матери деньги вымогать? — возмутилась мама и бросила трубку. — Ну и дочь у меня! Мы думали выкупить у вас эту дачу, но не будем. Лучше купим у чужих, чем иметь дело с такими эгоистами.

Мама бросила трубку, и я не могу понять, что с ней происходит. Разве она не понимает, что я не имею к этой даче никакого отношения? Если муж решит ее продать, я тоже ни слова не скажу.

Мама, как оказалось, не собиралась прекращать свои попытки вмешательства. Следующий её шаг был еще более утомительным. Она решила выступить с резкой критикой, которая прозвучала как упрёк:

— Таким эгоистам, как вы, дети не нужны! Именно поэтому Бог вас и не осчастливил!

Эти слова отразились в моей душе, как глубокая рана. Долгие годы я пыталась смириться с нашей ситуацией, с нашим отсутствием детей, но теперь мама словно вбила мне последний гвоздь в гроб. Она не только осудила наш выбор, но и бросила тень на наше счастье.

Мои эмоции переплелись — от обиды до горечи и бессилия перед непониманием окружающих. Ведь мы не стремились обидеть кого-то своими решениями. Мы просто старались создать для себя жизнь, в которой чувствовали бы себя удовлетворенными и счастливыми. Но, кажется, нам не удавалось донести это до наших близких.

С каждым новым обращением мамы я ощущала, как наше расстояние увеличивается. Мы становились как два полюса, которые никак не могли сблизиться. Она не понимала нас, а мы не могли ей объяснить, что значит жить в соответствии с собственными ценностями.

Но самым обидным было осознание того, что мама, человек, которому я всегда верила и которого уважала, теперь обращалась к нам с таким презрением и обвинениями. Эти слова стали камнем, который опустился на нас, лишив нас последней надежды на понимание и поддержку со стороны семьи.

Так мы продолжаем жить, держась за свои принципы и стремясь к собственному счастью, но всё чаще осознаем, что наш путь лежит в одиночестве, вдали от того, к чему мы так долго стремились — к семейному теплу и пониманию.